§ 12. В области глагола представляют прежде всего интерес образования от наречий, междометий и звукоподражаний, вроде расчересчурясь (II, 120), размерсился (VII, 67: от мерси), нацикала (VII, 234), "Тинтидликал мандолиной, дундудел виолончелью" (X, 138), "сердцу изоханному" (I, 211; думаю, что имеем право соотносить непосредственно с ох, минуя глагол охать). Таких образований у Маяковского немного, но они вполне в духе того, что дает в данном отношении повседневная обиходная речь, в особенности городского общества. Ср. такие слова, как дакать, ойкать, фукать, нукать, гикать и т.д. Обращает на себя внимание тот факт, что в подобных глаголах, образованных от междометий, глагольный суффикс -а- осложнен элементом -к, очевидно отвлеченным от соответствующих глаголов с основой на -к, вроде тикать от тик, квакать от квак (ср. выше нацикала). Поэтому нельзя не отметить, что в живой речи глагол от слова мерси, вероятно, звучал бы мерсикать, а от звукоподражания дунду - дундукать. Но нет сомнения, что в последнем случае на образование глагола у Маяковского повлиял глагол дудеть. Так как глагол дудеть, по-видимому, сам звукоподражательного

348

происхождения^*, то в слове дундудел, придуманном Маяковским, имеем любопытный случай наслоения более нового звукоподражания на древнее.

Как уже отмечалось в литературе, очень продуктивны у Маяковского префиксальные глагольные образования. Так, В.В. Тренин писал: "Самая богатая область словотворчества Маяковского: создание новых глаголов путем присоединения к обычным формам глагола различных приставок"^**. Здесь не вполне понятно выражение: "к обычным формам глагола", потому что, например, замашинив (X, 144), испешеходили (I, 189) или хотя бы цитируемое самим Трениным вытелю (I, 98) вовсе не представляют присоединения приставки к "обычной форме" глагола (машинить? пешеходить? телить?), а таких слов у Маяковского множество. Указываю на это с целью расчленить проблему: одно дело - употребление и взаимные отношения префиксальных и непрефиксальных глаголов, другое - образование глаголов от основ других классов. В последнем отношении тексты Маяковского поражают обилием новообразований, представляющих собой глаголы отыменные. Глаголы, образованные от основ имен существительных и прилагательных, в русском языке довольно многочисленны, но вряд ли этот тип словопроизводства можно считать особенно продуктивным, так как новые отыменные глаголы в общем литературном языке возникают с некоторым трудом. Наиболее продуктивным типом отыменных глаголов надо, по-видимому, считать тот, в котором именная основа осложнена приставкой, вроде оформить, укрупнить, обезлошадеть и т.д.^*** Неудивительно, что и у Маяковского много отыменных глаголов такого типа, например, помимо уже упомянутых: обезночел (I, 301), разбандитят (II, 178), очетыреугольнивается (XII, 11) и др. Но, и независимо от этого, многочисленность отыменных глаголов у Маяковского, префиксальных и непрефиксальных, явным образом связана с тем, что для него не существует никаких семантических ограничений в отборе тех именных основ, от которых возможно производство глагола. Если бы можно было на основании употребляемых Маяковским отыменных глаголов говорить об исповедуемой им философии вещи, то пришлось бы сказать, что для него принципиально каждая вещь может быть производителем действия, активного или пассивного, и это вполне соответствовало бы тому персонифицированному изображению вещи, о котором выше говорилось по поводу притяжательных

349

прилагательных^*. Семантические признаки имен, способных служить исходным пунктом для образования глаголов, не изучены, но все же легко видеть, что глагол возникает проще и скорее, если предмет, обозначаемый именем, сам по себе способен создавать свой деятельный признак. Вот почему проще сказать осветить, чем окалошить (слово это употреблял Игорь Северянин)³⁵. Но трудно заметить какие-нибудь ограничения этого рода у Маяковского. Его отыменные глаголы имеют в основе как конкретные, так и абстрактные понятия, как вещи, так и представления, как движения, так и неподвижность. Вот относительно небольшой список этого рода глаголов, префиксальных и непрефиксальных, из поистине громадного числа, которыми наполнены тексты Маяковского: развеерился (I, 90; ср. VI, 68), мышиться (I, 141), иззахолустничается (I, 126), овазился (I, 145), испавлинятся (I, 156), размозолев (I, 188), именинит (I, 191), весеньтесь (I, 221), щелясь (I, 230), быстрились (I, 241), огнел (I, 241), июлиться (I, 276), клёшить (11, 25), взорлим (II, 61), вселенься (II, 67), огромнеют (II, 106), полководить (11, 113), расфееривался (II, 116), железнодорожит (II, 116), мореет (II,120), головастить (II, 120), раззолотоне́бело (II, 127), "языком колоколил" (И, 584), заталмудится (II, 193, ср. VIII, 81), перевечниться (II, 194), размолний - повелительное наклонение от размолнить (II, 241), раздинамливая (II, 285), съогниться (II, 626), откнопились (II, 329), обфестонить (II, 329), размедведил (VI, 86), медоветь (VI, 103), зарождествели (VI, 120), испозолочено (VI, 120), разно́чится (от ночь, 11, 255), распе́снить (VII, 17), фонтанясь (VII, 20), израдиило (VII, 24), необычайниться (VII, 28), "страновеют слова", т.е. "предстают странные слова" (VII, 148), клопея (VII, 228), разказёньте (VIII, 156), "не сюжетьтесь авантюрами" (IX, 169), "облесочкана каждая пядь, опушками обопушкана" (IX, 147), философеет (X, 73), сливеют (X, 102), разулыбьте (X, 120, ср. VII, 228), расфабричь (X, 159), сгитарьте (X, 156), взмонументят (X, 59), фокстротит (X, 135) и множество других. Обращают на себя внимание, в частности, и многочисленные глаголы, образованные от

350

собственных имен - фамилий; причем все эти глаголы несут на себе экспрессию отрицательного чувства - враждебности, издевки и т.д. Например: керзоните (II, 620), муссолиниться (VII, 38), церетелить (VIII, 49), чемберлениться (VIII, 120), гучковеет и откереньщивается (XII, 26) и др. Ср. еще: "Крашеные губки розой убиганятся" (VII, 245) - от французской косметической фирмы Houbigant. Есть также глаголы, произведенные от географических имен, например: миссисипится (VII, 148). Отыменные глаголы Маяковского, несомненно, заслуживают более пристального анализа, в результате которого, вероятно, можно было бы установить известную связь между семантикой глагола и его морфологическим типом, но этот специальный вопрос здесь я принужден оставить без рассмотрения.

Замечу далее, что, как и в других случаях сознательного производства новых слов, в образовании отыменных глагольных форм у Маяковского можно иногда констатировать пропуск посредствующих звеньев словопроизводства. Например, многие страдательные причастия прошедшего времени, употребляемые как прилагательные, соотносимы непосредственно с существительными, минуя глагол, к которому формально примыкают по своей основе. Таковы: "озноенный... тротуар" (I, 48), "в опожаренном песке" (I, 115), "Россия, взлетай развоздушенным флотом" (II, 258, о приставке раз- в прилагательных см. ниже), "расшифруй путаницу раскитаенных фамилий" (VIII, 51), "рассмотренный дурак" (X, 67), "Наш зоологический сад осчастливлен, ошедеврен" (XI, 296) и др.^*

351