В условиях многоязычия закон может приписывать языкам либо равный статус, либо неравный. Однако само по себе юридическое равенство или неравенство в статусе еще не диагностирует действительной направленности государственной политики по отношению к миноритарному языку. Декларированное равноправие языков, не подкрепленное законами, которые определили бы механизмы осуществления равноправия, не только не способствует защите миноритарного языка, но и осложняет его положение. Пустые декларации, камуфлируя ассимиляцию, успокаивают совестливых. С другой стороны, различия в юридическом статусе языков далеко не всегда означают подавление или дискриминацию миноритарного языка. В этом убеждает сравнение результатов языковой политики в Финляндии и Испании - в государствах с разным юридическим статусом миноритарных языков.
219
В Финляндии миноритарный язык (шведский), как и язык большинства населения (финский), имеет статус государственного Существенно, что шведский язык в Финляндии в течение веков (начиная с XIII в.) был престижным языком администрации, а финский язык только в 1863 г. (когда Финляндия была Великим княжеством в составе России) получил те же права, которые имел шведский язык. В современной Финляндии сохранение за шведским языком статуса государственного отвечает стремлению государства сохранить двуязычие, поддержать шведский язык, всеми мерами замедлить процесс вытеснения его финским языком. Для поддержания равного статуса языков законодательство Финляндии предусматривает ряд мер, сохраняющих финско-шведское двуязычие. Школы являются либо финскими, либо шведскими, но все школьники обязательно изучают оба языка (хотя и в разной мере). Чиновники муниципалитетов и одноязычных, и двуязычных, должны в определенной мере владеть обоими языками, а для работы в двуязычном муниципалитете надо в совершенстве владеть основным языком и уметь устно и письменно изъясняться на втором. Для признания муниципалитета двуязычным достаточно, чтобы шведское меньшинство составляло 10% населения. В массовой коммуникации используются оба языка, при этом число газет и журналов, выходящих на шведском, значительно превышает 6% шведов в населении Финляндии (Гак 1989, 115 - 118).
В Испании по демократической конституции 1978 г. три миноритарных языка (каталанский, галисийский, баскский) получили статус официальных языков в своих автономных областях (соответственно в Каталонии, Галисии и Стране Басков). В то же время испанский (кастильский) язык имеет более высокий юридический статус - это государственный язык всей Испании. Существенно, однако, что конституция 1978 г. резко повысила статус и престиж трех миноритарных языков Испании - при Франко они были просто запрещены в образовании и других публичных областях жизни. Поэтому, хотя их статус ощутимо ниже статуса испанского, реально языки получили значительную государственную поддержку, причем не только декларативную и законодательную, но и организационно-финансовую (подробно см. Гак 1989; Прохоренко 1994).
220
Таким образом, юридическое неравенство языков далеко не всегда указывает на дискриминацию меньшинства. Иногда сам факт упоминания в законе миноритарного языка означает его "легитимность" и готовность государства гарантировать его существование и развитие. Так, Закон о языках, принятый в Латвии в 1989 г., кроме латышского ("государственного") и русского ("одного из языков межнационального общения"), называет также латгальский и ливский языки7: "В Латвийской ССР гарантируется употребление латышского языка, включая говоры и латгальский письменный язык, во всех областях культуры. Государство также гарантирует сохранение и развитие культуры ливов на ливском языке". Включив языки в закон, государство создает юридическую основу для этноязыкового плюрализма.
Предоставление юридических преимуществ одному из языков социума - это нередко акт защиты языка, находящегося в кризисе. Такой защитительной мерой было придание языкам союзных республик бывшего СССР статуса государственного языка.
В текстах законов не так уж часто встречаются прямые запреты употреблять какой-то язык8. Права меньшинств нарушаются или вообще ликвидируются де-факто. Например, фашисты просто разгоняли национально-культурные центры, арестовывали их лидеров, закрывали газеты на языках меньшинств. При Франко остановилась письменность каталанского и галисийского языков; особенно жестоким репрессиям подвергались баски. В Италии при фашистах преследовались ретороманцы, словенцы, австрийские немцы; в Германии - серболужичане.
Правовая дискриминация может состоять в неупоминании языка в законе или в трактовке языка как диалекта. Остальное - дело практики. В 1861 г. попечитель Виленского учебного округа в представлении Министру народного просвещения писал:
221
"В губерниях Виленской, Гродненской и Минской большая часть сельского населения говорит наречием белорусским, поэтому и народные училища в этих местностях должны быть чисто русские" (цит. по: Шлюбскi 1928, 335).
222
7
Латгальским языком зовут восточные диалекты латышского языка; в 1730 - 1865 и 1904 - 1959 гг. на нем издавались книги и газеты. Ливский язык (финно-угорская семья) распространен на северо-западном побережье Курляндии (около 100 тыс. говорящих); в 1920 - 1939 гг. на ливском издавались учебники, календари, журнал.
8
Ср., впрочем, устновление Варшавского Сейма 1696 г., которое утвердило на всей территории Речи Посполитой, т.е. включая и Великое княжество Литовское, в деловой письменности польский язык:
Pisarz powinien po Polsku, a nie po Rusku pisać.
