61. Диглоссия как особый вид культурного двуязычия¹³

Своеобразие диглоссии раскрыто в работах Чарлза Фергюсона, Джошуа Фишмана, применительно к истории русского литературного языка - А.В. Исаченко, Б.А. Успенского. Для этого вида двуязычия характерны следующие черты: 1) такое функциональное распределение языков, при котором один из них используется в "высоких" (небытовых) сферах и ситуациях общения (в церкви, книжно-письменной культуре, науке, образовании) и не принят в повседневном общении; второй язык, напротив, возможен только в повседневном общении и особых жанрах письменности, например в договорах, публичных объявлениях, рекламе, иногда в "низких" жанрах художественной литературы; 2) престижность книжного ("высокого") языка (в языковом сознании социума); 3)надэтнический характер престижного языка: ни для

171

одной из этнических или социальных групп населения он не является родным (материнским); 4)искусственный (школьный) характер овладения престижным языком - поскольку такой язык не используется в обиходе, им нельзя овладеть естественным путем (от матери, в семейно-бытовом общении в детстве).

Диглоссную ситуацию могут образовывать как родственные, так и неродственные языки. Диглоссия родственных языков имела место в ареале Slavia Orthodoxa, с церковнославянским языком в качестве sacra lingua (лат. 'священный язык'); в Греции. Диглоссия неродственных языков до сих пор существует в тех исламских странах, где классический арабский (язык Корана, sacra lingua ислама) находится в генетически далеких отношениях с местным языком повседневной жизни (например, в неарабских странах Африки с частично исламским населением - Сенегале, Гвинее, Мали, Нигерии, Нигере, Республике Чад).

В допетровской Руси в отношениях диглоссии находились два родственных языка: церковнославянский (по происхождению южнославянский) и русский (по происхождению восточнославянский). Литературным (т.е. "правильным") и при этом своим языком русского Средневековья был церковнославянский. Не случайно первыми у восточных славян грамматиками "своего" (не иностранного) языка явились руководства именно по церковнославянскому языку - грамматика Лаврентия Зизания (1596) и знаменитая грамматика Мелетия Смотрицкого (1619), ставшая "вратами учености" и для Ломоносова.

Многовековую (до 1976 г.) диглоссную ситуацию в Греции формировали также генетически близкие языковые образования - два письменных новогреческих языка: 1) язык, возникший в начале новой эры в результате подражания древнегреческим классикам V - IV вв. до н.э. и 2)литературный язык более поздней поры, свободный от архаизирующих установок. В 1976 г. греческий парламент принял закон о реформе общего образования, вводивший в школы этот второй, более молодой и демократический язык (Логачев 1979).

Диглоссия характерна для большинства арабских стран. Единый литературный язык арабов, восходящий к классическому арабскому языку VII в., имеет преимущественно письменную форму выражения. Это язык Корана, книжной культуры, науки,

172

публицистики, официально-деловой документации, высшего и отчасти среднего образования. Однако им владеют всего 25 - 30% арабского населения (Мишкуров 1981). В повседневном общении, в неофициальных программах радио и телевидения, в начальной школе используются многочисленные и далеко разошедшиеся диалекты арабского языка - алжирский, египетский, иракский, йеменский, марокканский.

Вот как описывает ситуацию в Марокко исследовательница двуязычия из Испании: "Когда мы с мужем впервые приехали в Рабат (столица Марокко) зимой 1985 г., мы сразу же начали интенсивно учить марокканский язык. Это один из диалектов арабского языка, называемый дария, и это первый язык арабской части Марокко, где находятся все главные города страны. В ситуации двуязычия дария существует рядом с классическим арабским языком, или фуша. Фуша употребляется в тех местах, где традиционно живет грамотное население. Фуша считается священным языком: по преданию, пророк Мухаммад получил Священный Коран от Аллаха именно на этом языке. На фуша читают молитвы. Король делает политические заявления также на фуша. Школьные уроки проводятся на фуша, хотя что-то может растолковываться и на дария. В то время как дария является материнским языком, с фуша дети начинают знакомиться только в школе. Довольно редко дария употребляется в письменной форме; фуша же никогда не используется в неформальном общении" (Цит. (в переводе) по: Говард 1995, 107).

Для диглоссии характерна функциональная иерархия языков, похожая на взаимоотношения "высокого" и "обиходного" стилей; при этом ситуации и сферы их употребления достаточно строго разграничены. Вот почему русско-французское культурное двуязычие в России конца XVIII - первых десятилетий XIX в., как и сосуществование латыни и народных языков в средневековой Европе (см. § 60), - это не диглоссные ситуации. И французский язык в России и латынь широко использовались в повседневном неофициальном обиходе. На латыни была сатирическая литература, пародии, анекдоты, - т.е., говоря шире, - "разговоры запросто"¹⁴. Как и "легкие" французские стихи в русском дворянском

173

быту, всё это жанры, невозможные для престижного языка в ситуации диглоссии.

Четкое функциональное распределение языков делает диглоссные ситуации достаточно устойчивыми. Такое двуязычие сохраняется веками.

Вместе с тем диглоссные отношения не следует понимать слишком буквально (обычно буквализм приводит к сомнениям в реалистичности концепции диглоссии). В дискуссиях о диглоссии не раз звучали критические голоса (из работ последнего времени см. Живов 1996, 10, 31, 50). Однако концепция диглоссии - это типологическая модель (особого двуязычия), носящая, безусловно, вероятностный характер, т.е. верная в целом (в определении тенденций, главных функционально-жанровых противопоставлений двух языковых начал), но порой слишком общая, чтобы быть в идеальном согласии с бесконечно разнообразным океаном языковых фактов (письменной и устной речи).

Что касается диглоссии в арабском мире (а именно арабская ситуация привела в свое время (в 1959 г.) Фергюсона к концепции диглоссии), то и она усложнилась. Письменно-литературный арабский по-прежнему следует Корану (в орфоэпии - произношению искусных чтецов Корана, в том числе по радио и телевидению), однако в публичной коммуникации все более важное место занимают не печатные тексты (газеты и книги), а устная публичная речь в масс-медиа. Современная арабская лингвистика рассматривает язык телевидения и радио как "совершенно новое устное образование", "общий язык" всех арабов. Опираясь на высокую классику Корана, идеологи и практики "общего языка" стремятся прежде всего сохранить языковое единство арабов разных стран путем языковой "арабизации" меняющейся современной школы, культуры, науки. "Общий язык" ориентирован на "общеарабскую норму" и стремится быть "понятным для жителей всех стран арабского мира, независимо от уровня их грамотности" (Шагаль 1996, 222 - 223). Понятно, что такая практика модифицирует классическую диглоссную ситуацию, поскольку язык масс-медиа в принципе тяготеет к демократичности; кроме того, по-видимому, уменьшается искусственность в овладении "общим языком".

174